Быстров моментально высмотрел рептилоида в толпе недовольных. Он надвинул забрало и метнулся в самую гущу. Рептилоид тоже не дремал. Он бросился наутек, но Быстров, орудуя дубиной, стремительно сокращал дистанцию. Неприятель перестал маскироваться. Он сбросил шляпу и очки, его притворно интеллигентное лицо вытянулось в зубастое рыло. Из-под пальто выпростался хвост. Выскочив на обочину, рептилоид извлек из-за пазухи концертино и притворился уличным артистом. Он затянул старую песню о неуклюжих прохожих и дне рождения.
Это, конечно, не помогло. Быстров сноровисто сбил его с ног, скрутил и лично отволок в участок. По пути он отпихнул ногой в живот какую-то Шапокляк и с удовольствием отследил, как в автозак загружают Дядю Федора.
В приемном пункте рептилоиду учинили спрос. Кто, откуда, кого знает.
- Чебуреки, чемоданы, Чебоксары, - понес околесицу тот.
- Твое? – прищурились на него. И помахали распечаткой: - Молодой крокодил ищет себе друзей! Молодежь развращаешь.
- Ушастый уже дал на него показания, - заметил какой-то тип. – Гомосятина! – И он с отвращением сплюнул.
- У нас тут полный голубой вагон, - кивнули ему.
- Я готов сознаться в одном грехе, но совершенно в другом, и это на вас подействует, - произнес рептилоид вдруг четко и совершенно здраво.
- Например?
- Я откусил якорь.
- Что? Как? Якорь от чего?
- От авианосца «Джордж Вашингтон», - улыбнулся рептилоид. – Он уже близко.
Ему хотели что-то сказать, но тут участок содрогнулся от рева первого звена истребителей.