Как и обещал краткий отчет о поездке в Паттаю летом 2018. Окончания нет.

- Херес или портвейн ?
- Возьмите херес, у него такой вкус, знаете, особый.
- Хорошо. Пакет не запечатывайте. И две колы.

Тошнота подкатывает к горлу. Только бы уснуть, только бы не проблеваться. Какая же мерзкая дрянь. Стюарт, еще красного.

Жаркое утро. Я стучу по крыше сонгтео, я пожалуй выйду здесь. На веранде Сутус Корта уже начинают завтракать, я стою с чемоданом на улице и хочу к ним, туда, но я уже забронировал свой Катесир резиденс, и мне почему-то неудобно отказываться от него.

Я быстро прохожу суетливую как восточный базар Soi 6. Скоро уже конец, а мой взгляд еще ни на ком не остановился. Я не хочу идти обратно по ней, заглядывать в лицо каждой, и выискивать, как выискивают свежую рыбу среди отбросов на деревенском рынке. Мне кажется они будут смеяться надо мной.

Маленькая девочка с серыми глазами. Небольшой рост, тонкие ножки, тонкие ручки. Обратно я точно не пойду. Я щупаю ее за крепкую как орех задницу, и начинаю думать, что все складывается не так уж и плохо. Я киваю бармену.

Засаленные простыни, окна с решетками и зажатые скрепками грязные шторы. Отодвинув их, я смотрю на улицу, пока она моется, и не чувствую никакой радости. Я хочу обратно в номер.

Девочка разматывает полотенце, из которого вываливается сильно поношенное брюхо, все в растяжках и складках и две висящие сиськи. Я понимаю, почему у нее топик с закрытым животом. Ее мохнатое лоно вызывает мысли о дыре привокзального сортира. Оно широкое, и полно теплой слизи. Японские презервативы хорошо передадут тактильные ощущения.

Уже после обеда в китайской забегаловке, думая о только что произошедшем, я решил использовать остатки хлоргексидина. Я сделал это тут же, в туалете, не снимая джинсовых шорт, отчего они промокли, и со стороны, когда я шел по второй улице, казалось, что я обоссался. Все это, наверное, было излишне, ведь фантомы прикосновений нельзя отмыть контактным антисептиком, а только спиртом, которым так любит принимать подношения богиня памяти Мнемозина.

Я любил заходить на Чаяпун - эту Soi6 для пенсионеров - в поисках еще живых лиц, из которых неон Паттайи не успел выпить весь румянец жизни, или наоборот, уже перегоревших, которым больше никогда не суждено вернуться на большие, освещенные улицы. На обратном пути я остановился возле безымянной массажки и ко мне подошел молодой ледибой.

- "Сколько тебе лет ?" 19. Мальчик еще совсем. Я притянул его за пуговицу джинс, слегка коснувшись упругого загорелого живота. Привычно перехватило дыхание. Сколько ты хочешь ? Он начинает сбивчиво объяснять - тысяча туда, 200, ой, нет 300 сюда. Пойдем - я не дослушал его.

Он стеснялся раздеваться, то уходил в зашторенную комнату, то приходил снова, отдавал мне полотенце и уходил опять. Я скинул одежду, обмотался полотенцем, зашел к нему, раздел, слегка сопротивляющегося, и повел мыться в грязный маленький душ. Он был слишком тесный для двоих и мы стояли под скудной струйкой воды прижимаясь друг к другу.

Он послушно лег на живот, лишь уткнулся лицом в подушку. Я кончил быстро, даже не успев как следует начать. Проклятый индийский варденафил. Хотя, может быть потому что этот мальчик с женским именем Эмми был слишком нежным и обжигающе горячим. Внутри.

Выйдя из массажки, я почувствовал некоторую отстраненность. "Интересно, у него была эта склонность - любовь к мужчинам ?" - спросил командир Тосидзо Хидзиката в "Табу" 20 лет назад. Да. И мне нужно время чтобы придти в себя.

Я сидел в одном из баров их бесконечной череды на Soi made. Я зашел сюда за компанию, пью уже второй квантро, и смотрю как девки режутся в пул. "Смотри какая" - мой товарищ показывает на тонкую, затянутую в корсет морковку, вокруг которой он вьется уже второй час. "Но мне сказали, что у нее трое детей. Представляешь, что у нее там внутри ?" Я не представляю. Мне глубоко все равно. Совершенно автоматически я трогаю за огромную жопу вторую морковь с бильярдным кием, которая крутится возле меня. Она толстая, и при этом отвечает мне взаимностью. Незаметно она заводится все больше и больше, и в конце концов, бросив кий, поворачивается ко мне, задирает платье, поднимет ногу на стул и кладет мою руку себе между ног. Ее трусы мокрые и горячие как калорифер.

"Бери ее" - все вокруг смеются. Ну а почему нет ? Принеси мне еще один квантро. Вскоре начинается торг. Она хочет барфайн 500 бат, хотя мне шепнули, что здесь уводят за 350. Я спрашиваю почему так дорого. "Она менеджер" - сообщает мне тонкая морковка с тремя детьми. Трахнуть начальника стоит дороже. Ну что же, справедливо.

Я довольно быстро управился с ней, и пожелав ей спокойной ночи собрался отойти ко сну, но из полудремы меня выдернули периодические подергивания за член. Я открыл глаза. Моя толстушка и не собирался спать. "Я не кончила" - заявила она. Я вздохнул. Дорогая, ты же такая умница, придумай что-нибудь сама. Но вслух предложил ей перенести процесс на утро. Пумпуй был категорически несогласен, и отказалась выпускать мой член из рук. Проклиная все на свете, я сумел добиться некого подобия эрекции и, поставив визави на колени, начать процесс повторного совокупления. Секс в презервативах сам по себе является довольно бессмысленным занятием, а учитывая габариты и состояние моей дамы, он доставлял мне больше моральных и физических мучений, чем удовольствия.

Пумпуй начал орать, с каждым разом все громче. Я с тоской посмотрел в окно. Когда же это кончится. У меня заболела голова. Не выдержав, я встал, бросил презерватив на пол и ушел в ванную. Пусть думает что хочет. Когда я вернулся, она уже спала. Надеюсь, она кончила. С утра я повторил упражнения, но тем же результатом. Где-то я свернул не туда, если докатился до того, что начал имитировать оргазм.

Потом Нанантати ведет меня на чердак, где сложены банки консервов и всякая дрянь из Индии, завернутая в джутовую мешковину и разноцветную бумагу. «Я привожу сюда девочек… — говорит он и добавляет с грустью: — Я не особенно хороший трахальщик, Енри. Я больше не трахаю женщин. Просто обнимаю их и говорю разные слова… Сейчас мне нравится только говорить слова…»

Самолет заходил на посадку в аэропорту Манилы. Позади осталась совершенно безумная пьянка, начавшаяся на вечеринке в баре по поводу дня рождения грека, и продолжившаяся в руме кондика, с голыми бабами, битьем посуды, и встречей рассвета на улице без копейки денег. По неизвестной причине морковь моего товарища ушла вместе со мной, и, усадив меня на байк, отвезла к себе в рум, где согнав с дивана мирно спавшую подругу, предложила мне располагаться до утра. Я не стал искушать судьбу, и развернувшись, молча ушел в паттайское утро, где взял скучающего мотобайкера и поехал в себе в отель, а морковь стояла на дороге орала мне что-то вслед. Не исключаю, что это были проклятия. Я не мог объяснить мотобайкеру где я живу, поэтому попросил отвезти меня к "паттайя сити госпиталь", и этот сын полей объехал несколько лечебных учреждений, прежде чем догадался куда мне нужно. К тому времени я уже спал на его широкой спине в оранжевом жилете. И я не помню заплатил ли я за эту поездку.

А до этого был лаосский ледибой. Перед ужином я сидел в Фентези Лондж и целовался с лысым пацаном в женском платье, раздумывая не взять ли мне его. Он не очень походил на девушку, да и не особо старался это делать. Мне кажется, его выгнали из Бойзтануа. "I want fuck you. I am so crazy" - он прижался ко мне всем телом. Извини, приятель, в другой раз. Я дал ему 50 бат сверх счета. Он был им рад. А я ушел на соседнюю, вечно веселую сойку made in скучать за стойкой бара со стаканом неизменного квантро. Ледибой присел рядом со мной, дал оценить длину своих ног в обтягивающих джинсах, и вскоре я уже вел его дворами на Бухао, чтобы, сэкономив сотку, доехать на сонгтео до моего отеля. Я не ожидал от него чего-то особого, испытывая скорее обычный в таких случаях интерес. Но почему-то я почувствовал очень сильное возбуждение, и не когда он заглотил мой член целиком, лаская его уже сжимающимся горлом, а когда смотрел, как он прижимается к моему животу своей плоской мальчиковой грудью. Он был высоким, с тонкой костью. И нежной кожей. Мне нравилось его гладить.

Когда я вышел из ванной, он сидел, облокотившись на спинку кровати и раскинув длинные ноги. Его не по азиатски большой, хорошо сделанный фаллос был напряжен. Он показал мне на него глазами, но я уже ничего не хотел, и качнул головой. Ледибой быстро собрался, спрятал деньги в сумку, и на секунду задержавшись, опустился на колени, расстегнул мою ширинку и нежно, как умеют только они, взял мой член в рот. Я почувствовал надвигающуюся эрекцию. Судорожно вздохнув, я отстранил его, дал собраться, и попрощавшись, закрыл за ним дверь. Он был из Лаоса. Так получилось, что лучшие ледибои за этот трип у меня были именно оттуда.

Под самолетом потянулась бесконечная череда трущоб. Я понял, что прилетел сюда зря.

Твердая, отсыревшая подушка нестерпимо воняла дустом. В комнате висел запах затхлости, какой бывает в помещении без окон. Под крошечную шторку вентилятора был подставлен рулон туалетной бумаги, через нее в комнату проникал мертвенный свет уличной лампы и доносился шум льющейся на карниз воды. Дождь шел все время, как я приехал в Анхелес, не прекращаясь, то просто капая, то усиливаясь и заливая мостовую Волкинга, так что приходилось закатывать брюки.

Я только что заказал такси из Анхелеса в аэропорт Манилы. Толстая гостиничная мамасан пожевала губы, закатив глаза в потолок. "Вам ехать 5 часов" - сказала она. "Дождь".

Хлопнула дверь в соседнем номере. Днем, когда я проходил мимо, в него стучалась прачка, старый фаранг открыл дверь и я мельком увидел голую морковку у него на кровати. Мне почему-то показалось, что они там находятся уже несколько дней, спускаясь только поесть в гостиничный ресторан. Все самые дрянные румы, без окон, без вентиляции, с клопами, забитыми унитазами, продранным бельем и потрепанными девками заняты белыми. Мы здесь второй сорт.

Я потеребил мохнатое лоно девушки. "Давай без гандона ?" "Я не ем таблетки. Будет бейби". "Я пошутил". "Мистер, мистер, дай мне еще денег, нам не платят в клубе, у меня дома бейби голодный." Я протянул ей еще сто песо.

Я сидел в бикини клубе и обнимал маленькую, совсем как подросток, девушку. Она смотрела по сторонам. Когда я положил руку ей на бедро под юбкой, она дернулась, чтобы убрать ее, но вовремя остановилась. "Вали к своим" - я легонько подтолкнул ее к сцене. "Спасибо" - сказала она. Единственные искренние чувства, которые она ко мне испытывала это благодарность, за то, что я не стал ее трахать. "Она боится, что у тебя большой хер" - сидящая рядом мамасан заржала и хлопнула меня по спине - "возьми вот эту, тебе понравится". Ок. И заверните ее в подарочную упаковку. Я потерял интерес ко всему происходящему.

Вечный дождь. Как же они тут живут ? Я сидел в кальянной и тянул дрянную шишу. Охранник поставил ее на пол за стол. "Полис" - сказал он кратко. Мимо прошла красивая стройная девушка. Я проводил ее взглядом. Она остановилась под навесом напротив и стала ждать клиентов. Фриланс. Уличные мне казались немного диковатыми здесь, но эта была красива, и возможно, стоило попробовать. Я махнул ей рукой, и она подошла к моему столику. Я угостил ее коктейлем и завел разговор ниочем, постепенно подбираясь к главному - цене. Треугольник ее ног, скрытый мешковатыми штанами слишком сильно притягивал мой взгляд. Я догадался - "Are you ladyboy ?" "Yes" - она немного замешкалась. Себя не обманешь.

У не оказалось ID и я не стал ее брать. Хотя, здесь это не имело никакого значения.

Я провел девушку в комнату. Прошло уже три дня в Себу, и единственно чем я тут занимался - беспробудно пил. Бары были ужасны, фриланс еще страшнее. Все три дня на улице меня одолевала маленькая грязная бомжиха в черном платье, уговаривая ее взять и обещая "good service". Вчера, совершенно синий, я сидел на лестнице перед магазином и трогал ее под платьем за небольшие сиськи. Дородный фаранг рядом, с которым я пытался познакомиться, встал и быстро ушел. Мне показалось, он был чем то напуган. Когда я посмотрел с кем он общался, то увидел совсем молодую девочку. "Сколько тебе лет" - спросил я ее. "12" - ответила она, и отвернулась. Я начал понимать, что тут происходит.

Но сегодня вечером, как только в караоке напротив посетители начали выть как собаки, я твердо решил, что у меня будет секс.

Я обошел все бары в округе. Все четыре. Высокая, с красивыми, длинными ногами девушка в бикини забралась на меня. Сердцу не прикажешь, простате тем более, и я спросил сколько она хочет. Она хотела четыре. У нее не хватало правой верхней четверки - классическая потеря, а остальные зубы были в каких-то подозрительных пятнах. Я успокоил себя, что это, наверное пирсинг, который мне плохо виден в темноте бара. Я пообещал ей вернуться, перешел улицу, прошелся еще по каждому из баров, но тщетно. Позади была лестница у магазина, фриланс, и маленькая бомжиха в черном платье. Я, чуть замешкавшись, зашел в первый бар, увидел свою высокую, и махнул стафу. "На, накати, она пока оденется" - мне принесли стакан тандуая.

Когда я вышел на улицу, я не увидел своей девушки, и собрался уже идти в бар обратно, когда ко мне из темноты подошла какая-то шаболда и взяла за руку. Я хотел ее послать, но, внезапно, по отсутствующим зубам опознал свою бикини-герл. Она выглядела совсем по другому. Я остановился в нерешительности, а девушка присела на корточки и стала раскачиваться. "Блять, да она же упорота" - мелькнула у меня мысль. И эти пятна на зубах не пирсинг, а метовый кариес. Внезапно она вскочила и потащила меня к дороге. Там уже ждало такси.

Она долго мылась, вышла в полотенце и легла на кровать. Я не знал, что делать, я даже не раздевался. Чтобы не выглядеть совсем глупо, я раскрыл ее полотенце. Идеально сделанная, без единого волоска, розовая как младенческая кожа, нежная как зефир пизда смотрела на меня. Проклиная себя, я нагнулся и стал ее вылизывать.

Первым после моего возвращения из Манилы был разбитной ледибой из 69 бара. "Га га га" - заржал мой собеседник - "он что, матросом на корабле служил ? А, нет, боцманом, га га га" Только сейчас разглядывая его голые фото я увидел якорь на руке. Да, наверное.

У него была слишком разработанная жопа, и я ничего не чувствовал, когда входил в него. Кончил я больше из вежливости, но не стал ему ничего говорить, пока он, сидя на мне, и, высунув от усердия язык, теребил свой отросток. Я уже забыл о нем думать, когда он неожиданно начал прыгать и кончил мне живот. Меня передернуло. Выпроводив его, я вымылся несколько раз, прежде чем лег в постель. Уже в кровати, вспоминая произошедшее, я повернулся и сплюнул на пол.

Все закончилось на следующий день на Соде. Они обычно не смотрят на тебя, когда уходят, но эта посмотрела. Я закрыл дверь и сел на диван. Я был слишком опустошен после нее. Слишком. Я больше никого не мог и не хотел. Прошло пять дней прежде чем я понял, что это не закончится само. Я подошел к ней, когда ее постоянный китайский дед ушел греть ей постель в люксе The Base, и улыбнулся - "Шот ?" Она кивнула, не выпуская мундштук кальяна. "Полторы ?" "Сколько я тогда с тебя взяла ?" Она уже забыла. "Полторы".

Она думала что все будет как в прошлый раз, но я грубо вошел в нее и не останавливался, пока не кончил, роняя на смуглый живот крупные капли пота. Она улыбалась. "Ам" сказала она тем тембром, которым умеют говорить только они, и клацнула зубами. Теплая волна окатила меня изнутри. Животное, рожденное для любви.

Меня отпустило, но мой трип на этом был закончен. Оставалось еще пара дней, но я сделал все для чего сюда прилетел. Хотя, на тот момент еще и не осознавал этого.